Роман длиною в лето [Тем летом в Испании] - Вера Кауи

Луис не одобрил бы ее отъезда и прерванного контракта. Он считал, что дело надо доводить до конца. Но она также знала, что он бы не стал ее удерживать там, где каждый шаг отзывается в душе тягостной болью. Прошлого не вернешь. Они оба виноваты, а безжалостная память, подвластная только времени, еще долго будет бередить их души, пока воспоминания не станут далеким прошлым.

Когда Джейн закончила паковать вещи, часы показывали восемь вечера. Ужин всегда подавался ровно в девять. У нее оставался в запасе целый час, чтобы проститься с любимыми местами, уголками имения, где ей так нравилось проводить время. В долину спустились сумерки; горы, дома и деревья приобрели неясные очертания. Джейн вышла на террасу и, облокотившись о перила, стояла, вглядываясь в застывшие в тишине сады. В окнах далеких домиков мерцал свет.

Повсюду разносился аромат спелых плодов. Скоро начнется уборка урожая, но Джейн этого уже не увидит. До нее донеслось воркование лесных голубей. Засунув руки глубоко в карманы, она направилась к конюшне. Джейн потрепала холку своего серого, на котором она в былые дни вихрем носилась по долине, подошла к коню Луиса, прижалась щекой к его влажным, мягким губам и сказала:

– Больше не выедем мы с тобой на прогулку.

Оттуда она прошла к теннисному корту, вспоминая, какой интересной и захватывающей была ее игра с Хорхе и Алехандро. Юноши каждый раз с поразительным упорством стремились ее обыграть. Дети забавно кричали, подбадривая их, и стремительно мчались за потерянными мячами.

Джейн остановилась у бассейна, глядя на прозрачную воду, на поверхности которой тихо покачивались опавшие листья. Ей нестерпимо захотелось в последний раз увидеть старую купальню. Она взглянула на часы. Если она возьмет джип, то успеет вернуться к ужину. Джейн быстро зашагала к гаражу. Она вскочила на сиденье, завела мотор и через мгновение выехала за ворота.

Приехав на место, она включила фары и медленно пошла вокруг бассейна. Это было ее самое любимое место в Каньясе. Грустно и одиноко возвышались в молчании мраморные статуи, и даже деревья казались печальными. Джейн присела на теплую, еще не успевшую остыть мраморную скамью и начала перебирать в памяти события последних трех месяцев.

Погруженная в невеселые мысли, она просидела довольно долго, а когда очнулась, то часы показывали почти девять. Приближалось время ее последнего ужина в Каньясе. Вздохнув, она поднялась и уже направилась к джипу, как на нее упала чья-то громадная тень, возникшая неизвестно откуда.

Сильные руки схватили ее и поволокли в лес. Джейн пронзительно закричала, но ее похититель мгновенно заткнул ей рот кляпом. Девушка отчаянно боролась, брыкалась и царапалась, но злоумышленник оказался человеком недюжинной силы, и все попытки освободиться были тщетны. Джейн чуть не задохнулась. Но стала вырываться с удвоенной силой и яростью. Вдруг она почувствовала, как ее ноги оторвались от земли и кто-то взвалил ее себе на плечо и понес словно тяжелый мешок. У Джейн перехватило дыхание, перед глазами поплыли красные круги, сначала маленькие, затем все больше и больше, пока не превратились в густую алую пелену. Джейн потеряла сознание, и ее голова безвольно повисла.

Луис мчался по шоссе, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю. Семьдесят миль, разделяющие Ла-Менху и Каньяс, казались ему бесконечными. На душе у него было тревожно. Утром ему позвонила сеньора и сообщила, что накануне вечером пропала Джейн. Она не пришла на ужин и не появилась даже после полуночи. Он гнал машину на предельной скорости, при этом стараясь не рисковать понапрасну. Не хватало еще угробить себя в аварии именно сейчас. Он ехал и в отчаянии думал, почему Алисия не позвонила ему сразу.

Они потратили всю ночь на бесплодные поиски девушки, осматривая дом, дворовые постройки и ближайшие окрестности. Они обнаружили, что нет на месте одного джипа, и позвонили Джеймсу в надежде найти Джейн у него. Но Джейн к нему не приезжала. Сегодня утром Джеймс должен был заехать за Джейн, чтобы отправиться с ней в Севилью, а оттуда самолетом в Лондон. Последнее Луис воспринял особенно болезненно. Он ехал и проклинал себя.

С самого начала, с самой их первой встречи в Мадриде он вел себя как высокомерный, заносчивый болван, проповедующий и воплощающий порочную и безнадежно устаревшую идеологию испанского превосходства мужчины. Каким же он был глупцом! От злости на самого себя Луис нервно сжал губы. Зачем он столько времени ждал момента, чтобы признаться ей в любви. Надо было сразу же, отбросив гордость и высокомерие, послав к черту глупые распри и прочий бред, рассказать ей о своих чувствах. Главное, что он любит ее, а остальное не имеет абсолютно никакого значения. Пусть говорит, думает и поступает как ее душе угодно, лишь бы была рядом с ним.

Когда он добрался до Каньяса, Джейн еще не нашли. Вся долина была взбудоражена таинственным исчезновением девушки. Джип обнаружили около старой купальни. Там же под мраморной скамьей лежал носовой платок. Он был из мягкой льняной ирландской ткани. В одном из углов была вышита буква D. Когда Луис взял его в руки, он был еще влажным от слез.

Пугаясь неизвестности и ненавидя себя за глупость, он метался по гостиной. Он ругал себя самыми последними словами, мучаясь угрызениями совести и умоляя Джейн простить его. «Милая, милая моя Джейн, ты не виновата в случившемся. Все должно было быть иначе. Что же я натворил?»

Предположений и вопросов возникало больше, чем ответов на них. Джип стоял, сверкая краской, без повреждений. Следовательно, ее исчезновение не связано с дорожным происшествием. Может, она ушла куда-нибудь пешком? А если в темноте она сорвалась с горы?

Нет, по ночам она не будет лазить по крутым склонам. Тогда остается одно. Она говорила, что за ней кто-то следит. Наверняка этот таинственный наблюдатель и похитил ее. Злоумышленник скрытно и терпеливо ее выслеживал, выжидая своего часа. «Я убью негодяя, если с ее головы упадет хоть один волосок», – поклялся Луис. Он гнал прочь от себя мрачные мысли. Луис содрогнулся от ужаса, представив Джейн в руках маньяка.

Джеймс, стоявший рядом, по выражению лица Луиса понял, какие страшные предположения его изводят.

– Сэр, послушайте меня. Я твердо знаю одно: если Джейн похитили, то без ожесточенного сопротивления она не могла сдаться. Думаю, она задала ему жару. Джейн не из тех, кто при опасности падает в обморок или заходится в истерике. Она сильная, отважная девушка, которая умеет за себя постоять. Если у нее была хоть малейшая возможность, то она где-нибудь обязательно оставила для нас знак. Однажды, когда мы выехали на прогулку, дело происходило в Шотландии, она заблудилась на вересковой пустоши. Упал такой густой туман, что и в двух шагах ничего нельзя было разглядеть. Джейн не стала вслепую кидаться в разные стороны, понимая, что может упасть со скалы. Она уселась на валун и принялась терпеливо ждать. Время от времени Джейн кричала или свистела. А свистеть она умеет так, что уши закладывает и эхо разносится на многие мили. Мы пошли на свист и вскоре обнаружили ее невозмутимо ожидающей нашего появления. Вот так-то, сэр.